ПОВЕСТЬ О ЖЕНИТЬБЕ ИВАНА ГРОЗНОГО НА МАРИИ ТЕМРЮКОВНЕ

     В лъто 7072 (1564) - го повелЪниемь царя Ивана Васильевича ходил из Свияжска царь ШахалЪй Касимовъской Волгою-рекою на стругахъ под Астракань, на Кутумовской островъ, съ силою многою. А в тЪ поры Астракань была дерновая, въверх 9 саженъ. А мурза былъ въ то время черкасовъ горских в Астракани Теврюгъ Юньгичь. И много ШахалЪй, царь касимовской, ратовался со астраканцы — и ничево не починилъ, лишь московские силы и казанские много потерял.

    И пишетъ мурзЪ черкаскому ШихалЪй: «Теврюгъ Юнгичь! Покорися грозному и силному государю нашему царю Ивану Васильевичу. Онъ тебя, государь нашъ, не вЪдаешь чЪмь пожалуетъ. Азъ и царь, да ему, государю, покоренъ и слуга его водный». Мурза же глаголетъ ШихалЪю: «Царю ШихалЪй! Отпиши царю своему Ивану Васильевичу: аще единородную мою и прекрас­ную и любезную дщерь Марию Теврюговну поиметъ за себя царицею, то с нею и до устья реки Волги, до моря и въверхъ по Яику и съ черкасы поклонюся ему, государю».

     Сия слышавъ, царь ШихалЪй Касимовъской отряжаетъ посланника своего из Астракани въ царьствующий градъ Москву ко царю Ивану Василевичю, давъ ему грамоту, сице написанну: «Грозному и страшному, и силному, и великому государю нашему царю и великому князю Ивану Васильевичу. Холопъ твой ШихалЪй, царь Касимовъской, падъ на землю, премного челом бьетъ твоему царьскому пресвЪтлому величеству. По твоему великому страшно приказу из Свияжска-города с великою московъскою силою и казанскою въ Златой ОрдЪ на Кутумовъскомъ островЪ под градом Астраканью елико с воинъствомъ мужествовавъ, и Астарахани не взялъ. А взять ея не мочно, потому что стоитъ на водЪ и крЪпче Казанского царствия. И того града Астарахани мурза черкасовъ горских Теврюгъ Юнгичь мнЪ, холопу твоему царю ШихалЪю, написалъ писмо за своею рукою руским языком: буде-де царь Иванъ Васильевичь поимет за себя дщерь мою любезнЪйшую въ царицу себЪ, аз-де Астраканью и до усть реки Волги, до моря Хвалынского и по морю улусами  черкаскими, и вверхъ по рекЪ Яику, и с людми, которые во всей моей Золотой ОрдЪ черкасы горъские живут, поклонюся ему и грамоту дамъ на всю свою державу до вЪка. И тебЪ, великому государю Ивану Васильевичу, какъ богъ известит в размышление твоемъ, мнЪ, холопу твоему, о въсЪмъ опиши. И царствуй вовЪки». Сию грамоту отписа царь ШихалЪй и посла скоро, повЪлЪвая въ 5 дней къ Москве пригнать, а с Москвы въ пять дней же. И той же царь ШихалЪй посла въ Казань, повелЪ запасовъ и казны прислать скоро.

     Приехав же скороходецъ въ Московское государьство пред царя Ивана Васильевича всея Росии въ самый господьственный день Воскресения господня, еже есть великъ день Христовъ, въ 3 час дни и обрЪте его, государя, стояща в соборной церкви Успения пресвятыя богородицы, слушающа божественную литоргию на царскомъ своемь мЪсте. Кругъ же ево бояре и князи стояху, и дядюшка ево Никита Ивановичь Романовъ близ его стоя. Преосвященный Филиппъ-митрополитъ со властми служаще божественную литоргию. И причастися царь от руку его святого тЪла и крове Христа, бога нашего, и паки ста на царьском своемъ местЪ. Борзоходецъ же прииде пред царя и паде о церковный помостъ, а грамоту от царя ШихалЪя выше главы своея держа. И паки, воставъ, поклонися второе и третие до земли и отдаетъ грамоту в руцЪ его.

     Царь же приемъ грамоту и узрЪ печать ШихалЪя, царя касимовского, радостенъ бысть. И отслушав божественную службу, пойде въ полату свою. И взявъ ево дядюшка Никита Ивановичь Романовъ под руку ево, и прочии велможи во царские полаты с ним же идяху. И сядЪ онъ на своем царском престолЪ, распечатав грамоту, и учал ея смотрить. И посмотря, вЪлЪлъ грамоту писать царю ШихалЪю, имуще писание сицево: «Великий во царЪх и силный в силных и страшный въ страшных всеа великия Росии и Славенъския земли и Казанъския обдержатель царь и великий князь Иванъ Васильевичь, самодержецъ СЪверныя страны, вЪрному моему слугЪ ШихалЪю, царю касимовскому и казанскому, радоватися. Прияхъ писание твое и прочтох пред велможами моими и похвалихом тщание твое, еже к моему пресвЪтлому величеству, и неизмЪнную твою службу, еже о моей державЪ страждеши. Пишу к тебЪ скоростию: еже еси в грамотЪ своей ко мнЪ писалъ, буди по глаголу твоему; только образ ея написавъ, пришли со устроением лЪпоты лица ея в златом одЪянии. И видь удобь доброту ея и очима свътлость. И не опишися во всеи добротЪ ея и лЪпотЪ. И не подмЪнный образ — въмЪсто ея иной не напиши! И не поругайся моему царскому пресвЪтлому величеству, и не восприими нужныя себЪ и горчаишия смерти!»

     Сия написавъ царь Иванъ Васильевичь и подпечатавъ перстнемъ своимъ любезнЪйшимъ, на нем же сам написан. И даде сия борзоходцемь, повелЪ скоро Ъхать к ШихалЪю въ Златую Орду, еже Астрахань именуется. ВъскорЪ послании с писаниемь царевым прибЪгоша во Астракань и отдаша ШихалЪю. Царь же приемъ писание от царя Ивана Васильевича, роспечатавъ и прочетъ, радостенъ бысть. И пойде къ мурзЪ Теврюгу Юнгичю и прочетъ пред нимъ вся, елика отписа к нему царь. Теврюгъ же радостен бысть и свЪтелъ, рече ШихалЪю: «На три дни дай сроку — образ написань будетъ любезнЪйшия моея дщери Марии, не подобаетъ бо никому же прежде царя на цареву дщерь и царицу зрЪти. А и образъ ея написань будетъ, никому же не показан будетъ, развЪ тебе единого, царя ШихалЪя». И повелЪ царь ШихалЪй воинъству своему тверду и опасну, и оруженну быти.

     Минувшимъ же триемъ днемъ, звание прииде царю ШихалЪю въ полаты Теврюговы. И пойде царь и с ним 100 человекъ от воинъства его храбрых людей. И прииде въ полату, идЪ же образ написань Марии Теврюговны. Царь же, пад пред образом ея, сице рече: «Господине Теврюге! Аще сицевая доброта дщери твоея, а нашия великия государыни Марии Теврюговны, то государю нашему царю и великому князю Ивану Васильевичу любима будетъ, а нас онъ, государь, за сие великое дЪло жаловать станетъ, а сия дщерь твоя с нимъ, государемь, царствовать въ велицЪй славе станетъ». Теврюгъ же рече ШихалЪю: «Иди и зри на дщерь мою». Царь же рече: «Невозможно никому от слугъ царевых на царицу прежде царева видЪния зрЪти, но увЪрения ради да увижду». И поведоша царя ШихалЪя в полату, идЪ же она сЪдяше на престолЪ высоцЪ.

     Царь же поклонися ей и возрЪ на нея, и удивися. И на мног час размышляя о лЪпотЪ лица ея и о добротЪ возраста ея. И рече: «Достойна сия красота государю нашему, царю Ивану Васильевичу, с нимь царствовать въ пресвЪтлом его величествЪ и государъствЪ». И паки ШихалЪй паде на землю и пойде ис полаты. И приемлетъ образ написанный и посылаетъ его къ царю Ивану Васильевичу в радости велицЪй. И даде борзоходцемъ, повелЪ скоро отвести.

     Царевна же Мария Теврюговна за своею печатью посла с ними же, борзоходцы, ларецъ златъ, а въ немъ ширинъка златотканная съ камениемь драгимъ и жемчугомъ великим. Царь же ШихалЪй образ лица ея и лЪпоты в той же ларецъ положи и устрой его утвердо, и запечатавъ златым своимь гербомь, и вскоре повелЪ гнати къ царю къ Москве. И грамоту посла с тЪми же борзоходцы, сице написано: «Грозному и силному царю Ивану Васильевичу. Слуга твой ШихалЪй-царь рабское поклонение творит твоему пресвЪтлому царскому величеству до лица земнаго. По твоей государеве грамоте все новелЪние твое исполних и о чемь ты, великий государь, повелЪлъ еси, прислал к тебЪ, и вся наказанная тобою твердо снабдЪх и испытахъ со опасениемь и послах в руцЪ твои. Царствуй, государь, вовЪки и навЪки!»

     ПрибЪгоша же посланнии в царствующии град Москву от царя ШихалЪя и приидоша въ полату пред царя Ивана Васильевича. И, падше, поклонишася ему и поставиша пред него златый ларецъ. Царь же роспечатавъ ларецъ и отверзе его. И пойде с нимъ в ложницу свою зъ дядею своимъ Никитой Ивановичемъ Романовым. И иземь образ писанный, его же ШихалЪй-царь приславъ из Златые Орды, царевны Марии Теврюговны, и удивися добротЪ ея и лЪпотЪ лица ея. И рече дяде своему Никите Ивановичу: «Видиши ли лЪпоту и доброту сию пресвЪтлую? Въ выборе у меня велможских дЪтей — благообразныхъ дЪвъ болши 100 было, а ни одна не судитъ половиною сицевыя красоты и доброты, никоторая из нихъ не судитъ!»

     Посемъ разогнувъ ширинку и видЪ в ней вЪщи зело мудры и дивны. И удивися зело сицевому премудрому дЪлу царь и, на многия часы розмышляя, в нЪдоумЪнии велицемъ бЪ камению драгому и жемчюгу крупному. И повелЪ изнести из сокровищь своих драгия своя вещи и камения многоцЪнныя и повелЪ с ними сложити — и не обрЪтеся не единъ противу присланных, еже царь ШихалЪй присла из Астракани.

     И посемъ царю Ивану Васильевичю в похотЪние приде, еже пояти за себе великую государыню Марию Теврюговну. И посла по митрополита Филиппа всея Росии, да приидетъ к нему в полату. Митрополитъ же Филиппъ скоро прииде к нему. И совъЪовавъ с нимъ царь много, и повЪда хотЪние свое, рече: «Благослови мя, честный отче!» Митрополитъ же повелЪ по воли его быти и благослови его честным крестомъ маия въ 7 дЪнь въ 3 час дни. Царь же митрополиту великий духовный праздникъ сотвори и угости, и дары великия даде, и съ честию его проводи в патриархию его.

     И скоро повелЪ воеводамъ своимъ и княземь пред собою стати. И избра от нихъ 12 и воинъства 24 тысящи московских стрелцовъ, и девицъ благообразных 24, и женъ велможскихъ 30, и княгинь, и вдовъ избра 50. Воеводам же даде одеяние злато и девицамъ, и вдовамъ, и женам лЪтники златыя, и всему воинству одЪяние цветное, и просто рЪщи — всЪхъ наряди в золоте. И посла ихъ к ШихалЪю, царю касимовъскому, в Астракань в самый день аггела своего: маия въ 8 день на память святаго апостола Иоанна Феолога. И твердо имъ заповЪда, да въ 6 недель от Москвы станутъ в Астракани. На КоломнЪ же струговъ взять повелЪ 120, уготованы бо быша повелЪниемъ царевымъ.

     И тако пойде сила от Коломны Окою-рекою день и нощь безпрестанно. И ехаша до Казани пять на десять дней. И тамо с луками казанских татаръ взяша 2000 человекъ, оружия в СвияжскЪ взяли двЪсти пушекъ, казны пороховые взяли шестьсотъ пуд. И тако пойде московская сила в Астарахань Волгою-рекою повелЪниемъ царя Ивана Васильевича. И ехаша 4 недели.

     И приехаша в Астрахань въ 5 часъ нощи — тако царю повЪлЪвшу. И не доехавъ до Астрахани 3 версты, вЪсть послаша къ царю ШихалЪю, яко «Сила идетъ московского царя, а с нею 12 воеводъ, силы же с ними 26000; и женъ, и дЪвъ сто четыре, по царицу Марию Теврюговну». Царь же ШихалЪй радостенъ зЪло 6Ъ о таковЪмъ велицЪмъ дЪле и повелЪ из оружия стреляти на многъ часъ. Приехаша же в Астрахань послани от царя Ивана Василевича июня в 30 день, на память святых апостоловъ 12. Наутрия же въ 1 день июля воеводы съ царемъ ШихалЪемъ, девицы, въдовы и жены, вси в златом одЪянии, с силою многою, болши 40000, внидоша ва град Астаракань.

     И по башням, и по воротамъ повелЪ царь ШихалЪй московской силЪ стати со всеоружествомъ своимъ, сами же поидоша въ полаты царевы. Исходит мурза Теврюг Юнгичь и спрашиваетъ о цареве здравии. Воеводы же повЪдаша, яко: «Здравъ есть государь нашъ, грозный и силный царь Иван Васильевичь, и царствуетъ в радости велицей». И принесоша ему порфиру от царя и вЪнецъ, и возложиша на главу ему, и поклонишася ему. Онъ же противу имъ поклонися, рече: «Многа лЪта государю царю Ивану Васильевичу — и зъ градомъ симъ, и со всею Златою Ордою. И азъ после любезнЪшия своея дщери Марии Теврюговны выду из града сего вонъ, за реку за Яикъ, и тамо себе жилище починю до смерти своея, и улусъ починю на оной странЪ реки Яика».

     Внидоша же послании въ полаты Теврюговы и узрЪша дщерь его, великую государыню Марию Теврюговну, седящу на престоле превознесение злате, и сама златотканными одеждами оболчена, и от драгих камени свЪтится вся полата, от красоты ея. И, падше, поклонишася ей вси послании от царя Иоанна Васильевича и даша ей вЪнецъ и перъстень царевъ златъ. Она же, воставъ со престола своего и облобызавь вЪнецъ и перстень, и паки сяде на престолЪ своемъ. Братъ же ея Мастрюкъ стоя подле ея на правой странЪ, мати же ея подле ея седяще, на иномъ престолЪ. И рекоша послании: «Госпоже царице! Время сотворити повелЪнное намъ». Она же повелЪ имь пребыти до заутрия и угостити их любезно, и всЪхъ ихъ выслать ис полаты своея.

     И призва к себЪ ШихалЪя, повелЪ ему устроити три корабля, и вся сокровища драгия въ ковчегахъ и ларцахъ, и сундукахъ повелЪ в нихъ ис полатъ своихъ износити. И наполниша два корабля златом и сребромъ, и камениемъ драгимъ, и ризами многоцЪнными, и одеянии драгими, и завЪсами заморскими, третий же корабль — всякихъ питей заморскихъ и запасовъ, и рыбъ всякихъ, и икоръ, и хлЪба, и мяс, и просто рещи — всего на путное шествие настави. Воинству же московскому — всякому человеку на себя запасу повелЪ брати, елико сила может.

     И призва к себЪ воевод московских, отдасть имъ град весь Астракань и з жителми его. Отцу же своему рече: «Батюшко мой Теврюгъ Юнгичь! После меня и часу не живи во граде семъ, поедь амо же хочеши. Мене же, любезнЪйшую свою дщерь, прости». И охапися с нимъ, и плакася на многъ часъ, таже с материю своею, послЪднее целование восприемъ, плака же ся. И поклонися имъ до земли. Посемъ присланнии от царя Ивана Васильевича девицы подхватиша ю на рукахъ своихъ и несоша во уготованный ей корабль, иже взятъ въ Казани повелЪниемъ московского царя, въ немъ же казанский царь на рекЪ Волге шествие и утЪшение, и веселие приимаше. Подобенъ орлову летанию чердакъ у корабля, весь стеклян вылит, верхъ же златомъ устроенъ. И брата ея присного Мастрюка с нею въ корабли остави, и лехкихъ людей гребцовъ 12 человекъ в корабли ея устрои, и девицъ 15 лЪпых — пред нею стояти повелЪ, сам же ШихалЪй-царь с воинствомъ московскимь и воеводами по обЪ страны корабля царицы пловяху, гребуще день и нощь. И тако пустишася от Астракани месяца июля въ 2 день.

     Посла же из Астракани ШихалЪй къ великому государю царю Ивану Васильевичу посланника своего, скороходца, зъ грамотою: «Великий и грозный над цари царь Иванъ Васильевичь, многолЪтьствуй в радости и царствуй вовЪки! Для твоея царския свЪтлости и утЪхи пустилися с царевною из Астракани июля въ 2 день во второмъ часу дни. И оставилъ я в Астракани шесть воеводъ, а с ними силы 500000 стрелцовъ. А мурза и царь черкасовъ горскихъ Теврюгь Юнгичь выступилъ съ черкасы, и 2000 с нимь съ женами и дЪтьми поехали за реку Яик, къ морю Хвалынъскому, а городомъ Астраканью поклонилься тебЪ, великому государю царю Ивану Васильевичу, и дщерию своею, великою государынею царевною Марьею Теврюговною, и всею Золотою Ордою. И нынЪ мы, государь, твоим пресвЪтлымъ величествомъ идемъ Волгою-рекою по милости великаго бога здравы, въ радости. А силы со мною, холопомъ твоим, дватцеть тысечь, а пушекъ с нами 66, а пороху сто пудъ, а лушниковъ, гораздыхъ стрелцовъ с луками ис Казани татарь, 2000 человекъ. И идутъ они по обе стороны реки Волги въ великомъ управлении опасны».

     Сия слышавъ, царь возрадовася зЪло, что богъ без крови Астараханское царство под Московскую державу поручилъ и покорилъ. И абие совЪтъ творитъ самодержецъ со святителемъ Филиппомъ, митрополитом всея Росии, да повелитъ преосвященному митрополиту Гурию казанскому и свияжскому просвЪтити святымъ крещением царевну Марию Теврюговну. Митрополит же повелЪ по воли его быти, рекъ: «Царю великодеръжавный! Воля господня да будет и твоя! Яко же хощеши, твори».

     И повелЪ царь скоро Ъхать велможе своему во градъ Казань, а с нимъ сто человекъ стрелцовъ, легкихъ людей. Написа же и грамоту къ Гурию, первосвятителю казанъскому, имЪюще писание сицево: «От царя и великаго князя Ивана Васильевича, московского и новогородского, и казанского, и астараханъского, и всеа великия Росии, и сЪверныя страны самодержца, во градъ Казань. Преосвященному Гурию, архиепископу казанскому, радоватися и молити за ны общаго нашего владыку и бога за спасение наше. Пишу я к твоей кротости и с совЪтом великаго архиерея преосвященного Филиппа, митрополита всеа России, да просвЪтиши святымъ крещениемъ, яко же лЪпо по правиломъ святыхъ апостоль и святыхъ отець, астараханъскую царевну, великую княгиню Марию, и с великою честию отпустиши ея ко мнЪ, давъ свое благословение. ЛЪпоты же и доброты ея тЪлесныя да не даси въ видЪние многимъ! Ты же, архиерею великии, и восприемникъ ей буди. СтарЪйшую же от вдовъ, иже с нею, избери въ восприемницы ей, иже тебЪ богъ извЪститъ. КупЪль же избери пространну или повели здЪлати въскоре древодЪлцемъ. А крести ея за подсолнешником со всЪмъ освященным соборомь. И всЪмъ воеводамъ казанским повели изыти на стрЪтение ей с великими похвалами. А даровъ, что въ Казани оставлено от нашего величества и ларъцахъ камокъ и бархатов и отласовъ, и участковъ золотыхъ в казнЪ моей царской, все ей въ дары отдайте. Царю же ШихалЪю повели твердо и опасно о ней имЪти попечение и до самого нашего великого царствующаго града Москвы. А на мЪсте, на брегу Волги-реки, вели построить началнымь града часовню въ 5 часовъ и украси ея чюдными иконами, и в ней крести любезнЪйшую мою царицу Марию. И ни единому от велможъ и князей доброты ея не покажи, толко ты, святителю Гурие, и восприемница будте! Въ корабль же и ис корабля вели изводить со страхомъ, чтобы порухи и злохитрия никакова не было. А кто, невЪжа, неискуство какое починитъ, вели царю ШихалЪю смерти предать. Пожалуй, великий и честный архиерею Гурие, сотвори наше повелЪние и спасайся о господЪ».

     Приидоша же посланнии въ Казань и архиепископу послание царево въдавше и благословение от него приемше. Онъ же вопроси ихъ о цареве здравии. И прочетъ писание и, яко же лЪпо, порадовася. И посла по началныхъ града,— и приидоша,— прочетъ пред ними послание царево. Они же, слышавше, падоша на землю, отздравъствоваша царю и архиепископу. И во всемь по повелЪнию цареву исполняху. ПовелЪша древодЪлцемъ часовню строить, иконописцемъ же подписывать под шатромь на часовнЪ лЪта и день, и месяць, и повелЪние царево, и коего ради дЪла часовня состроена бысть — тако архиепископъ Гурии повелЪ сотворити во удивление преждебудущим родомь. Посемь иконами украси и подписа в ней стЪннымъ писмомъ. И тако состроиша часовню июля въ 20 день на память святаго пророка Илии. Во осмое лЪто царства государя царя и великого князя Ивана Васильевича, въ 4-е лЪто по взятии Казани и по усмирении татаръ, въ 20 лЪто возраста его состроена часовня она, в ней же крещена великая государыни, царя Ивана Васильевича сожителница, царица Мария Теврюговна, астраханского черкаского царя Теврюга дщи.

     Велъможа, иже от царя присланъ ко святителю Гурию с писаниемъ, повелЪ воеводам дати воинъства ему 1000 стрелцовь Ъхать на стрЪтение великия государыни к ШихалЪю, царю касимовъскому, с писаниемь от царя, имЪющо послание сицево: «Превысочайшей моей и любезнейшей, и величайшей царице и государынЪ всея великия Росии Марии радоватися, а о путном великомъ, животу прискорбномъ пути горести не имЪти: въ веселии безмЪрномъ царьствия моего радоватися со мною имаши во славе велицЪй. А и азъ, великий во царЪх, о твоей пресвЪтлой добротЪь и лЪпотЪ возраста твоего въ велицЪй скорби и в тузЪ-печали есмь: не вЪмъ, како дождатися и насладитися доброты твоея. Того ради, любезнЪйшая моя, велико тщание и скорость велЪх творити о тебЪ. Еще же и писание послахъ о тебЪ в Казань первосвятителю Гурию, еже просвЪтити тебе святым крещениемъ и всяко промышление о тебЪ творити. Ты же во всемъ его, яко отца, послушай. У святаго же крещения ни единому от человекъ не вели стояти. Часовня же устроена на крещение твое, вели ея затворити. Святителя же Гурия ни в чемъ не срамляйся, яко отца своего. От воевод же дары приими противъ величества своего, вели имъ со страхомъ предстоять. Неискусных и невЪжей вели царю ШихалЪю смерти предать. Сама же въ великую печаль не вдавайся, но радуйся паче, яко от царствия въ царствие идеши. И по томъ миръ ти, любезнЪйшая моя». Еще вписа царь ШихалЪю: «Блюди мужественно и снабди крЪпко, и опасение чини твердо. Аще твоимь небрежениемъ что неискусно учинится над любезнЪйшею моею, глава твоя отсЪчена да будетъ!»

     Приемъ же велможа у казанских князей 1000 воиновъ, елико могии скоро во стрЪтение царице поЪде и обрЪте ихъ на устье реки Камы. И приехавъ, велЪ пристати, не доЪзжая поприща единого, и пойде пЪшь и с воинствомь до царицына корабля, ему же недалече от брега гребущу. И, пад пред ним, поклонися трижды велможа же въ златомъ одЪянии и отдаетъ послание ШихалЪю-царю. Онь же, приемь его, поклонися. И присташа ко брегу. Воинство же все на брегу кругъ сташа вооружени. И нача царь ШихалЪй прочитати писание от царя Ивана Васильевича, еже выше написано, единой царице. Она же, слышавши сие, возрадовашеся радостию великою, еже сподобитися ей святаго крещения.

     И тако поЪхаша во град Казань. И, недоЪзжия три поприща, повелЪ воинству всему изо оружия всякого стреляти, яко и солнца в дыму не видЪти, и гласа не слышать. Воинства же съ царемъ ШихалЪемъ от Астракани шестьдесять тысячь. Князи же казанъстии, слышавше царицыно пришествие, идоша противу ея во срЪтение въ златых одЪяниих, 12 князей — тако бо поведено от самодержца держати градъ Казань. И паки падше пред кораблем и лежаху на многъ часъ. Царица же от великия радости испущаше слезы и радовашеся душею, видяще повелЪнием сожителника своего царя Ивана Васильевича честь ей воздаему противу достоинъства ея величества. И приехаша до часовни и присташа ко брегу. И устроиша исходы ис корабля, и городъ поставиша выбойчатой, еже сама царица из Астракани с собою везе, и окружиша часовню в него. И никому не повелЪ въ него въходити, развЪ архиепископа Гурия.

     Архиепископъ же по чину церковному нача глаголати молитвы оглашенныя и благослови ея, и поклонися. Царица же святителю поклонися до земли и глаголетъ ему: «Сотвори мя, честный отче, христиану, яко желаетъ душа моя». Святитель же повЪда ей вся, елика сотвори въ Казани. И како царь Казань взя, и вся ей о цари повЪда: и обычай его, и нравъ — вся ей сказа. Она же радовашеся о всемь, яко же святитель сказа. И посемь святитель Гурии повелЪ уготовати купЪль и воды налити ея. И нача дЪйствовати над водою, яко же повелъваетъ молитвословъ. Царицу же повел'в ввести въ часовню и открыти ея низу, и во единой ризе стояти, всЪхъ же предъстоящихъ ей извести ис часовни, токмо восприемницу ея остави. И самъ святитель дЪйствоваше един — тако бо царю повелЪвшу. И просвЪти ея святымь крещениемь. И проводи ея в корабль ея.

     Воеводы же принесоша дары, яко же повелЪ имь царь. И, приемши у нихъ, повелЪ имь от питей своих покой дать велий. Святителю же Гурию даде много злата и сребра на содЪлание честнымь сосудом, камокъ же и бархатов даде на священныя ризы. И, приемъ благословение от него, рече: «Отче великий архиерею Гурии! Моли за мя бога, грЪшную». Святитель же отпусти с нею чюдотворныя образы, устроены златомъ и с камениемь свЪтлымь. И повелЪ вести ея к Москве, царю же ШихалЪю повелЪ твердо и опасно имЪти о ней попечение, яко же царь повелЪ. ШихалЪй повелЪ воинъству остатися в КазанЪ 20000, въ Свияжъске 20000 же, с собою же повелЪ итъти до Касимова 20000. И тако, богу имъ поспЪшествующу, въскорЪ приидоша во царствующий град Москву месяца августа въ 15 день на праздникъ пресвятыя богородицы, честнаго ея Успения. Крещена бысть великая государыни в Казани Гуриемъ-архиепископом месяца июля въ 22 день на память святыя Марии Магдалыни въ 19 лЪто возраста своего.

     ВЪстники же къ царю Ивану Васильевичу приидоша и повЪдаша ему пришествие великия царицы Марии. Онъ же радостенъ бысть зело и повели всЪмъ бояромъ своимъ и княземъ, и воинъству своему изыти во срЪтение ея, и корЪту свою царскую извести и привести ея скоро. Привезоша же послании без всякого медлЪния великую царицу и въведоша ю во свЪтлую полату. И держаху ея жены велможския под руцЪ ея. Царь же седя на престолЪ своемъ. Царица же повелЪ подсолнешникъ сняти с себе и поклонися пред образомъ всЪх бога трижды, и паки паде пред царемь и поклонися ему дважды.

     Царь же зря на нея и во изумлении велицЪмь бЪ, дивися красотЪ лица ея и добротЪ тЪла ея. И рече: «Блаженна сия красота, яко въ велицЪй радости веселитися имаши». Емъ ю за руку ея и посади на престолЪ своемъ подле себя. И любезно облобызася. И всЪмъ велможам повелЪ поклонитися ей. Они же падоша на землю пред нею. Посемь повелЪ царь нянькамъ своимь вести въ свЪтлицу ея и нарядити в порфиру и вЪнець, самь же нарядися во одеяние свЪтло и вЪнець возложи на главу свою.

     И посла по митрополита Филиппа. И вскоре митрополит прииде. И рече ему царь: «Отче честный! Совокупи мене законнымъ бракомъ с любезнЪйшею моею». И повелЪ извести предъ митрополита. Изведоша же ея, она же поклонися ему. Митрополитъ же благослови ея честным крестомъ, рече царю Иоанну: «Радуйся, царю великодержавный и честный самодержче, яко обрЪлъ еси сожителницу себЪ подобну величеству твоему, обрЪлъ еси сокровище себЪ, полно камении драгиих и чюдныхъ! Величайся съ сею красотою во многолЪтном здравии вовЪки». И поклонися царю и царице до земли, и повелЪ итъти царю с царицею въ соборную церковь пресвятыя богородицы честнаго ея Успения. Митрополитъ же повелЪ всему собору облещися во священнический чинь, самъ же во всю священную одежду облечеся. И нача священная по чину дЪйствовать, яко же правила повелЪваютъ: сотвори прежде обручание, потомъ вЪнчание и повелЪ начати священником божественную литоргию. И прияша царь и царица святое причащение от руку его. И по отпусте проводи ихъ митрополитъ с чюдотворными иконы въ царские его полаты и, молебная совершивъ, возвратися въ митрополию свою. Царь же многи дары митрополита одари и весь священный соборъ.

     И нача съ царицею своею царь и великий князь Иван Васильевич, с великою княгинею Мариею Теврюговною, царствовать любезно. Сокровища же ея, их же из Астракани привезе, повелЪ с великим утвержениемъ и снабдЪниемь пред себя поставить. И тако градъ Астракань покорена бысть симъ деломь, яко же о ней здЪ писано есть. Царя же ШихалЪя многими одаривъ дарами: даде ему град Казань въ снабдЪние его и въ веселие и Астраканью ему же повелЪ, ШихалЪю, владЪти и попечение о немъ творити.

     И тако поживе царь Иванъ Васильевич съ царицею своею Марьею год и месяць 6. И окормлена бысть от измЪнниковъ отравою, от столника Василья Хомутова с товарыщи, их же царь Иван Васильевичь злой смерти предаде: въ котлЪ свари. А родъ ихъ весь перевЪшалъ, и з женами и дЪтми.