Аввакум протопоп понужен бысть житие свое написати иноком Епифанием, понеж отец духовной инок, да не забвению предано будет дело божие; и сего ради понужен бысть отцем духовным на славу Христу, богу нашему. Аминь!

    Всесвятая троице, боже и содетелю всего мира! Поспеши и направи сердце мое начати с разумом и кончати делы благими, яже ныне хощу глаголати аз недостойный; разумея же свое невежество, припадая, молю ти ся и еже от тебя помощи прося: управи ум мой и утверди сердце мое приготовитися на творение добрых дел, да, добрыми делы просвещен, на судище десныя ти страны причастник буду со всеми избранными твоими. И ныне, владыко, благослови, да, воздохнув от сердца, и языком возглаголю.

     Дионисия Ареопагита о божественных именех, что есть богу присносущные имена истинные, еже есть близостные, и что виновные, сиречь похвальные. Сия суть сущие: сый, свет, истина, живот; только четыре свойственных, а виновных много; сия суть: господь, вседержитель, непостижим, неприступен, трисиянен, триипостасен, царь славы, непостоянен, огнь, дух, бог, и прочая по тому разумевай.

    Того ж Дионисия о истине: себе бо отвержение истины испадение есть, истина бо сущее есть; аще бо истина сущее есть, истины испадение сущаго отвержение есть; от сущаго же бог испасти не может, и еже не быти – несть.

    Мы же речем: потеряли новолюбцы существо божие испадением от истиннаго господа, святаго и животворящаго духа. По Дионисию: коли уж истины испали, тут и сущаго отверглися. Бог же от существа своего испасти не может, и еже не быти, несть того в нем: присносущен истинный бог наш. Лучше бы им в Символе веры не глаголати господа, виновнаго имени, а нежели истиннаго отсекати, в нем же существо божие содержится. Мы же, правовернии, обоя имена исповедаем: и в духа святаго, господа, истиннаго и животворящаго, света нашего, веруем, со отцем и сыном поклоняемаго, за него же стражем и умираем, помощию его владычнею. 

    Тешит нас Дионисий Ареопагит, в книге ево сице пишет: сей убо есть воистину истинный християнин, зане истиною разумев Христа и тем благоразумие стяжав, исступив убо себе, не сый в мирском их нраве и прелести, себя же весть трезвящеся и измененна всякаго прелестнаго неверия, не токмо даже до смерти бедствующе истины ради, но и неведением скончевающеся всегда, разумом же живуще, и християне суть свидетельствуемы. 

    Сей Дионисий научен вере Христове от Павла апостола, живый во Афинах, прежде, даже не приитти в веру Христову, хитрость имый ищитати беги небесныя; егда ж верова Христови, вся сия вмених быти яко уметы. К Тимофею пишет в книге своей, сице глаголя: «дитя, али не разумеешь, яко вся сия внешняя блядь ничто же суть, но токмо прелесть и тля и пагуба? аз проидох делом и ничто ж обретох, но токмо тщету».    

    Чтый да разумеет. Исчитати беги небесныя любят погибающии, понеже любви истинныя не прияша, во еже спастися им; и сего ради послет им бог действо льсти, во еже веровата им лжи, да суд приимут не веровавшии истине, но благоволиша о неправде. Чти Апостол, 275.

    Сей Дионисий, еще не приидох в веру Христову, со учеником своим во время распятия господня быв в солнечном граде и видев: солнце во тьму преложися и луна в кровь, звезды в полудне на небеси явилися черным видом. Он же ко ученику глагола: «или кончина веку прииде, или бог слово плотию стражет»; понеже не по обычаю тварь виде изменену: и сего ради бысть в недоумении. 

    Той же Дионисий пишет о солнечном знамении, когда затмится: есть на небеси пять звезд заблудных, еже именуются луны. Сии луны бог положил не в пределех, яко ж и прочии звезды, но обтекают по всему небу, знамение творя или во гнев или в милость, по обычаю текуще. Егда заблудная звезда, еже есть луна, подтечет под солнце от запада и закроет свет солнечный, то солнечное затмение за гнев божий к людям бывает. Егда ж бывает, от востока луна подтекает, то по обычаю шествие творяще закрывает солнце.

    А в нашей России бысть знамение: солнце затмилось в 162 (1654) году, пред мором за месяц или меньши. Плыл Волгою-рекою архиепископ Симеон перед Петровым днем недели за две; часа с три плачючи у берега стояли; солнце померче, от запада луна подтекала. По Дионисию, являя бог гнев свой к людям: в то время Никон-отступник веру казил и законы церковныя, и сего ради бог излиял фиал гнева ярости своея на русскую землю; зело мор велик был, неколи еще забыть, вси помним.

    Потом, минув годов с четырнадцеть, вдругорядь солнцу затмение было; в Петров пост, в пяток, в час шестый, тьма бысть; солнце померче, луна подтекала от запада же, гнев божий являя, и протопопа Аввакума, беднова горемыку, в то время с прочими остригли - в соборной церкви - власти и на Угреше в темницу, проклинав, бросили. Верный разумеет, что делается в земли нашей за нестроение церковное. Говорить о том полно; в день века познано будет всеми; потерпим до тех мест.

    Той же Дионисий пишет о знамении солнца, како бысть при Исусе Наввине во Израили. Егда Исус секий иноплеменники, и бысть солнце противо Гаваона, еже есть на полднях, ста Исус крестообразно, сиречь распростре руце свои, и ста солнечное течение, дондеже враги погуби. Возвратилося солнце к востоку, сиречь назад отбежало, и паки потече, и бысть во дни том и в нощи тридесять четыре часа, понеже в десятый час отбежало; так в сутках десять часов прибыло. И при Езекии-царе бысть знамение: оттече солнце вспять во вторый на десять час дня, и бысть во дни и в нощи тридесять шесть часов. Чти книгу Дионисиеву, там пространно уразумеешь.

    Он же Дионисий пишет о небесных силах, росписует, возвещая, како хвалу приносят богу, разделяяся деветь чинов на три троицы. Престоли, херувими и серафими освящение от бога приемлют и сице восклицают: благословенна слава от места господня! И чрез их преходит освящение на вторую троицу, еже есть господства, начала, власти; сия троица, славословя бога, восклицают: "Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя!" По Алфавиту: "аль" - отцу, "иль" - сыну, "уйя" - духу святому. Григорий Нисский толкует: "Аллилуйя - хвала богу". А Василий Великий пишет: "Аллилуйя - ангельская речь, человечески рещи - "Слава тебе, боже!" До Василия пояху во церкви ангельския речи: "Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя!" Егда же бысть Василий, и повеле пети две ангельския речи, а третьюю - человеческую, сице:"Аллилуйя, аллилуйя, слава тебе, боже!" У святых согласно, у Дионисия и у Василия; трижды воспевающе, со ангелы славим бога, а не четыржи, по римской бляди; мерзко богу четверичное воспевание сицевое: "Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя! Слава тебе, боже!" Да будет проклят сице поюще!

    Паки на первое возвратимся. Третьяя троица, силы, архангели, ангели - чрез среднюю троицу освящение приемля, поют: "Свят, свят, свят, господь Саваоф, исполнь небо и земля славы его!" Зри: тричисленно и сие воспевание. Пространно пречистая богородица протолковала о аллилуйи, явилася ученику Ефросина Псковскаго, именем Василию. Велика во аллилуйи хвала богу, а от зломудрствующих досада велика: по-римски святую троицу в четверицу глаголют, духу и от сына исхождение являют. Зло и проклято се мудрование богом и святыми! Правоверных избави боже сего начинания злаго, о Христе Исусе, господе нашем, ему же слава ныне и присно и во веки веком. Аминь.

    Афанасий великий рече: иже хощет спастися, прежде всех подобает ему держати кафолическая вера, ея же аще кто целы и непорочны не соблюдает, кроме всякаго недоумения, во веки погибнет! Вера ж кафолическая сия есть, да единаго бога в троице и троицу во единице почитаем, ниже сливающе составы, ниже разделяюще существо; ин бо есть состав отечь, ин - сыновень, ин - святаго духа; но отчее, и сыновнее, и святаго духа едино божество, равна слава, соприсущно величество. Яков отец, таков сын, таков и дух святый; вечен отец, вечен сын, вечен и дух святый; не создан отец, не создан сын, не создан и дух святый; бог отец, бог сын, бог и дух святый не три бози, но един бог; не три несозданнии, но един несозданный, един вечный. Подобне: вседержитель отец, вседержитель сын, вседержитель и дух святый. Равне: непостижим отец, непостижим сын, непостижим и дух святый. Обаче не три вседержители, но един вседержитель; не три непостижимии, но един непостижимый, един пресущный. И в сей святей троице ничтоже первое или последнее, ничтоже более или мнее, но целы три составы и соприсносущны суть себе и равны. Особно бо есть отцу нерождение, сыну же рождение, а духу святому исхождение: обще же им божество и царство. (Нужно бо есть побеседовати и о вочеловечении бога-слова к вашему спасению.) За благость щедрот излия себе от отеческих недр сын, слово божие, в деву чисту, богоотроковицу. Егда время наставало, и воплотився от духа свята и Марии девы вочеловечився, нас ради пострадал, и воскресе в третий день, и на небо вознесеся, и седе одесную величествия на высоких и хощет паки прийти судити и воздати комуждо по делом его, его же царствию несть конца.

    И сие смотрение в бозе бысть прежде, даже не создатися Адаму, прежде, даже не вообразитися. (Совет отечь.) Рече Отец Сынови: "Сотворим человека по образу нашему и по подобию". И отвеща другий: "Сотворим, отче, и преступит бо". И паки рече:"О единородный мой! О свете мой! О сыне и слове! О сияние славы моея! Аще промышляеши созданием своим, подобает ти облещися в тлимаго человека, подобает ти по земли ходити, плоть восприяти, пострадати и вся совершити". И отвеща другий: буди, отче, воля твоя. И посем создася Адам.

    Аще хощеши пространно разумети, чти Маргарит: Слово о вочеловечении; тамо обрящеши. Аз кратко помянул, смотрение показуя. Сице всяк веруяй в онь не постыдится, а не веруяй осужден будет и во веки погибнет, по вышереченному Афанасию. Сице аз, протопоп Аввакум, верую, сице исповедаю, с сим живу и умираю.