Прислал ты свое покаянье, такое смиренное — жалостно слышать, так много в нем уничиженья. Пусть знает твой ум, который разумом тебя насыщает, что сказал господь о покаянье одного человека: «Все ангелы радуются на небесах», и сам он хочет спасенья — не смерти, и на землю сошел не праведных ради, но грешных. Жертва же богу дух сокрушенный, смиренное сердце никогда он не презрит, жертва его на твоем языке, и закон его в душе твоей, и все, что случилось со мною, за все то простит тебя господь Иисус, принявший грехи всего мира, от скрытых грехов очистит тебя.

    Сердцем молюсь ему, чтоб это минуло уже, нас не ослабив, всегда же будь бодр, храни свое тело, запойства блюдись, его избегает и дух святой, и гордости, которой господь противится, и беззаконных связей: ибо всякий грех вне нас, а блудливый тело свое оскверняет. И честный муж не войдет в оскверненный храм, а то ли бог.

    Соломон же, искушенья все испытав, всем заповедал, так говоря: «Любодейки не слушай: каплет мед с ее уст, а потом горче желчи и яда», не встречайся с женщиной распутной, отврати очи от женщины красивой, потому что любодеянье женщин в глубине глаз. Пусть не прельстит тебя охота к чужой красоте, и вслед оку пусть сердце твое не идет; взор любодейки, как стрела, ядовит: поранит наружи и яд впустит в сердце, и мысли, как мухи, завязнут в тканине паучьей, как искра, в соломе затлевши, огнем возгорится; и невод — сердце ее, и сети — члены ее, и узы в ее руках, и приманка — речи ее, силками губ своих увлечет на блуд — и вот, как связанный вол, пойдет вслед за ней на закланье, как пес на цепи, и не ведает он, что душу теряет. В красоте ведь женской запутались многие и попали в беду, по смерти — в ад, ибо уловляют женщины души честных мужей.

    Египтянка не обратила ли взор на Иосифа, а скорбь довела до смерти, также сестра его Дина, и сихемляне погибли, и Самсон, с которым ходил дух господень, и Давид, которому бог благоволил, стал рабом одного только взгляда и двойное зло совершил, и Амнон, из-за Фамары-сестры злобно убитый, и Соломон, наимудрейший среди всех людей, из-за женщин погиб, и старцы, вавилонские судьи, пожелавшие Сусанну, побиты людьми. И господь, осознав душетленный вред, сказал: «Всякий, взглянувший на женщину с тайным желаньем, уже прелюбодействовал в сердце своем». Потому что гнушается бог нечестивых помыслов, особенно тех, что рождают жар в сердце и сластолюбие в мысли, как Ева в беседе с гадом безмолвным, со змием: ибо змииные мысли ползучи: в темных чащах, вред сотворяя, гнездятся и света не любят, но, будто нетопыри, в мраке ныряют, ибо во мраке учитель их.

    До зрелости еще не дойдя и разума мало имея, на что соблазняемся мы? Чтобы не дать и теперь юности шутить над собою, остерегайся разврата, ибо похоть свирепа, как дикое зелье, само по себе возникает на непаханой ниве. Имеешь ты силу ее одолеть страхом божьим и, как земледелец, железом очистить от дикой поросли сад, как кормчий, волны минуя, благодатию правит и не собьется с верной дороги. Есть и жена у тебя, источник желаний, ради которой оставил мать и отца и, по слову апостола, имеешь не только порочное ложе, но честное также. Ведь не сравняется смрад с благовоньем, ни зловонье со смрадом, ни беззаконье с законом.

    Живя в чистоте, как в церкви святой, устремленный совестью к горнему Иерусалиму, и там среди первых ты будешь записан, помня тех, кто после ложа в чертоге попадает в изгнанье, гнев и ярость на согрешивших сдержи и грехи тем уменьшишь.

    Когда ты молишься богу — прости меня, как и тебя я простил, и будь благоразумен, пусть никакого вреда не будет другим; не мсти врагу, дождись господа, пусть он поможет: ибо терпенье находится не на виду, но в сердце, не словом оно познается, но делом.

    И было приятно слышать тебе объяснение чуда: сидящий на херувимах вседержец — в путах влеком был охраной, сидящий об руку с богом — на судилище пред архиереем Пилатом стоит на допросе, и, услышав от него истину, впадает Пилат в гнев; лицо, просветленное ярче солнца, ненавистники били, плевали, харкнув в лицо того, кто плевком исцелил от рожденья слепого; и прочее известно тебе.

Но если сын божий и мышца господня это принял от людей, безгрешный — за нас, то мы, человеки, от таких же людей пострадав, не благодать воздаем, но искупаем свой долг.

    Пусть не будет Иисус нам в мирные годы другом, а в ратные годы — врагом. Чуть кислоты око сожжет, малое слово ярость родит, малым страданьем—больших избыть. Муж терпеливый в терпенье познается, Соломон ведь сказал: «Терпеливый лучше сильного». Сберегающий душу свою мучится тайною мыслью об этом. И без казни можем стать мучениками, ибо если молишься за творящих злое — того и бесы боятся.

    Возлюби Христа, послушай, что говорит он апостолам: «Потому признают вас все моими учениками, что любите вы друг друга, а не за то, что творите чудеса», и Павел сказал: «Если есть во мне вера — и горы могу своротить, и раздам все именье мое, но не имею любви — ничего не сумею». Богослов же сказал: «Любящий господа, ближних сперва полюби: ибо символ первого — второе». Любовь и бог — мечта человека, доступное море смиренья, бездна — источник долготерпенья, и огонь, что, вспыхнув, только жаждущего душу зажжет. Коль чудесами подражать апостолам хочешь — и это возможно для тебя: те дали хромым ходить и руки высохшим исцелили, а ты охромевших в вере наставь и ноги бегущим на игры к церкви своей обрати, и руки усохших от скупости к нищим на подаянье направь. Ты и мученьям их хотел бы подражать, но если от страданья нету такого, время венцу не прошло, — еще не отстали приспешники дьявола: не люди преследуют ведь, но бесы, не палач, но дьявол. Те претерпели огонь, и зверей, и острые мечи, а ты воспламененье похоти и мысли звериные, изнутри восстающие, и языки злых людей, о которых сказано: «Заострили, как копья, языки свои». Поэтому Павел велит всегда вооруженным быть; милосердные будут помилованы, ибо жалость на последнем суде будет славиться и от смерти избавит. «Сеющий скупо, скупо пожнет», — сказал Павел,— «Будьте богаты на всякую щедрость». И вот тебе будет пример: Еффая-князя единственная дочь и убогой вдовы две бедных монеты — не знаю, можно ли их сравнить? И кому даны были наставления к службе, своего не оставь и насильно, ибо в сокровении благо: как дева любимая, от чужих взглядов укрытая, но если выходит — не всем это нравится, а иные и осуждают.

    Будь как пчела, извне нектар приносящая, внутри же соты творящая, да дым не примешь за солнце. И, делая зло, не говори: «Если бы то не угодно богу, не допустил бы сам». Власть он дал человеку, дар непримиримости: не терпит язычников и его отрицающих, и еретиков, и дьявола. Или, имея целебное средство, сможешь часто ты защищаться, коль не угодно то богу?

    Неизвестен и завтрашний день и, добавлю, сегодняшний, и над ними не властны мы, и никто не знает сам о себе в тайных божьих сужденьях; так вострепещем же каждый о своем деянье. Ведь все мы открыты взорам ангелов и людей, а всякий день означен своим ангелом, что ему предстоит, и ты, вникнув в сердце свое, мысленно вспомни творенье и рассмотри торжище жизни людской, как, по завету, все проходит как тень, исчезая. И на бога смотри, с небес грядущего на суд человеческих тайн, всем воздать по делам его. Знай же: ждет нас огонь, огнем нам насытиться, огнем открывается жизнь человека, огнем проверены будут дела наши. Будь как в геенне, уже кипящей. Говорю так сурово, чтоб не знал ты суровее слов, раньше срока изготовимся к неизбежному времени. Пять мудрых дев — это образ чистых умов и совершенных совершенное совершенство. Если известны тебе будут божьи слова, тогда ты — в сиянье божьего света для мира, и возлюбит красоту твоего сердца, и благословит силу твою, и деянья рук твоих примет.

    Говорю так, не льстя тебе или показывая, что все знаю и творю добро, видит бог, но от любви и в печали о душе твоей, чтобы успел ты добро совершить. Ума моего, и сам ты знаешь, разум нетверд, всякого незнанья исполнен, это и скрыть невозможно. Павел коринфянам сказал: «Если обезумеем — то богу, если умудримся — то вам». Не принижаю силы божьей всемощной, не отметаю дара, напрасно мне данного: из нечистого тела, из жалкого сердца, из бесчестной души и грубого разума, в беспорядочной мысли с безрассудного языка и с нищих уст слово, силой богатое, приумножено смыслом святой троицы ни на небе вверху, ни на земле внизу. Нет ничего важнее, как сознавать господа, и повиноваться деснице его и шуйце его, и творить волю его, и соблюдать заповеди его. Потому что знатное имя не введет в царство небесное, и слово без смысла не на пользу слышащим, лишь слово, подтвержденное делом, веры достойным становится. Ему же слава во веки веков. Аминь.