ПОВЕСТИ ОБ АЗОВЕ представляют собой пять самостоятельных произведений, посвященных значительному историческому событию 1637—1642 гг., когда донские казаки взяли турецкую крепость Азов и выдержали в ней осаду турецко-татарского войска с 24 июня по 26 сентября 1641 г. Момент для взятия Азова казаками был благоприятный: турецкие силы султана Мурада IV в 1637—1640 гг. были отвлечены войной с Персией. Донские казаки без ведома русского правительства при поддержке четырехтысячного отряда запорожских казаков овладели крепостью. В дальнейшем они неоднократно обращались к царю Михаилу Федоровичу с просьбой взять Азов “под свою руку”. Положение казаков обострилось после того, как преемник Мурада IV Ибрагим I в 1641 г. двинул войска под Азов. Однако четыре месяца осады не принесли туркам успеха, несмотря на мощный артиллерийский огонь и двадцать четыре штурма города. Осенью султан снял осаду и увел войска из-под крепости. Но силы казаков были на исходе, они потеряли многих бойцов; удержать город, чьи стены и укрепления были разрушены, а запасы истощены, казаки в случае нового наступления были не в состоянии. Положение московского правительства было сложным. С одной стороны, оно было заинтересовано в силах казаков, в их борьбе против турок и татар на южных границах России, посылало им помощь деньгами, хлебом и порохом. Взятие Азова было выгодно Москве как в интересах обороны, так и в интересах торговли. С другой стороны, принятие Азова “в вотчину” русского царя означало неминуемую войну с Турцией; к ней Россия, занятая в это время политической и военной борьбой с Польшей и Швецией, не была готова. Земский собор вынес решение отказаться от Азова, и 27 апреля 1642 г. был принят царский указ, предписывающий казакам покинуть Азов, что и было выполнено.

     “Историческая повесть об Азове” — посла, грека Фомы Кантакузина, и его толмача  Осанки, издевавшегося над казаками, отвозившими из-под Азова в судах тела погибших товарищей: “Тепере-де перед нами казаков из-под Азова погибших возят каюками, а станут-де возить и бударами”. Истинной же причиной казни послужила посылка Кантакузиным тайных агентов в Азов с сообщением о намерениях казаков взять крепость. Подробно описаны и два подкопа, которые подвел под город казак Иван, выходец из “немецкой земли”. В заключение рассказано о явлении казакам Иоанна Предтечи и Богородицы, предсказавших им победу.

     Сведения, изложенные в повести, полностью совпадают с казачьими документами и с войсковой отпиской от 3 декабря 1637 г. Автором произведения, скорее всего, был кто-то из служащих казачьей войсковой канцелярии, участвовавший во взятии Азова. Кроме того, он проявил знание истории и литературы, ему известно и об Александре Македонском, и о последнем византийском императоре Константине. В повести присутствует как литературный слог древнерусских воинских повестей, так и живая разговорная речь, переходящая местами в ритмическую прозу. Повесть была популярна в Древней Руси: до нас дошло около тридцати списков.

     Второй по времени была написана “Особая повесть об Азове”, рассказывающая о событиях, происшедших между 18 июня 1637 г. и 24 июня 1641 г. В 1638 г. Султан Мурад IV приказал крымскому хану Бегадыр Гирею осадить Азов силами татар, ногаев и черкес. Турки поддерживали их с моря, сосредоточив в Керченском проливе 60 крупных судов. Войско Донское вступило с ними в бой на 40 стругах, но было разбито. Татарское войско не владело приемами осадной войны и под ударами казаков вынуждено было уйти из-под Азова.

     Повесть состоит из двух частей. В первой читается запись о нескольких чудесах, происшедших в Азове от чудотворных икон. Вторая часть представляет собой подробную запись отдельных событий: об удачном походе казаков в стругах на море в 1637 г., о походе весной 1638 г., когда казаки хитростью крымского хана оказались запертыми в лимане. Затем следует известие о приходе крымского хана под Азов и осаде 1638 г. Хронологическое изложение здесь перебито сообщением о взятии казаками в 1639 г. турецкого корабля. Большое место в повести занимают переговоры казаков с крымским ханом. Почти все рассказанное в повести подтверждается казачьими документами, составляющими сейчас архивные Донские дела. С другой стороны, изложение повести близко по жанру к летописным записям. Не исключено, что у казаков велся свой “летописчик”, послуживший, наряду с документами, источником для автора произведения. “Особая повесть” дошла до нас только в одном списке.

     Возможно, что следующей была написана “Документальная повесть об Азовском осадном сидении”, носящая в первоначальном виде заглавие “Сказание о прохождении Крымского царя и турских пашей и о их приступах ко граду Азову” и подзаголовок “Список к записке с распросных речей слово в слово”. Известно около десяти ее списков. Для “Документальной повести” характерно отсутствие лиризма, эмоционально-экспрессивной прямой речи, образных сравнений. Ей присуще точное и полное изложение главнейших событий четырехмесячной осады Азова, во время которой турки, сбив артиллерийским огнем стены и башни крепости, разбив церкви и дома “под подошву”, не смогли взять города, а казаки, потерявшие три из пяти тысяч защитников, не согласились сдать Азов туркам за большой выкуп. Так же кратко рассказано о “чудесах”, происходивших во время осады: казаки видят во сне “жену прекрасну в багряной ризе” — Богородицу, “мужа древна, власата, боса” — Иоанна Предтечу, от образа которого текут слезы. Богородица и Иоанн, считавшийся покровителем казаков, “их, атаманов и казаков, от иноплеменных от поганых заступающа и на поганыя помогающа”. “Документальная повесть” построена на материале “распросных речей”, записанных в Посольском приказе в Москве, на что указывает концовка вступления к повести: “...и в Посольском приказе про всякие вести по государеву указу печатник и думный дьяк Федор Федорович Лихачев их роспрашивал, а в роспросе сказали атаман с товарищи”. По-видимому, повесть была написана вскоре после приезда в Москву казачьего посольства (“станицы”) во главе с атаманом Наумом Васильевым в октябре 1641 г. В период подготовки Земского собора 1642 г. она должна была сыграть определенную роль в агитации за принятие Азова “под царскую руку” и оказание казакам военной помощи. Однако, когда обсуждение азовского вопроса стало особенно гласным и была распространена официальная правительственная “роспись” с изложением государственной позиции, такого краткого сочинения, каким была “Документальная повесть”, оказалось недостаточно, чтобы повлиять на общественное мнение, и казаки заменили ее эмоционально и художественно выразительной “Поэтической повестью об Азовском осадном сидении”.

     “Поэтическая повесть” занимает центральное место среди произведений, повествующих об азовской эпопее. Она написана талантливым автором, создавшим произведение большой художественной ценности. Ход осады изложен в повести исторически достоверно, что подтверждается не только документами, составленными в канцелярии войска Донского, но и записками турецкого путешественника Эвля Эфенди, находившегося в лагере осаждавших Азов турок (см.: Записки Одесского общества истории и древностей.— Одесса, 1872.—Т. 8). Но документально точное изложение событий облечено в форму, близкую к устному народному творчеству, бытовавшему в казачьей среде. Так, сообщая о приходе под Азов 300-тысячной турецкой армии, автор рисует выразительную картину: “Где у нас была степь чистая, тут стали у нас однем часом, людми их многими, что великия непроходимыя леса темные. От силы их турецкие и от уристания конского земля у нас под Азовом погнулась, и из реки у нас из Дону вода на бреги выступила...” Изнемогая и не надеясь на помощь Москвы, осажденные казаки просят прощения у царя Михаила Федоровича, у церковных властей, у всех христиан и у окружающей их родной природы: “Простите нас, леса темные и дубравы зеленые. Простите нас, поля чистые и тихия заводи. Простите нас, море Синее и реки быстрые. Прости нас, море Черное. Прости нас, государь наш тихой Дон Иванович, уже нам по тебе, атаману нашему, з грозным войским не ездить, дикова зверя в чистом поле не стреливать, в тихом Дону Ивановиче рыбы не лавливать”. Трагические эпизоды обороны Азова давали автору возможность придать казакам черты былинных богатырей.

     Повесть использует форму “казачьей отписки”, документа, поданного казаками в Посольский приказ. В самой повести цитируются “документы” — послания турецкого султана и ответ на него казаков, в котором они в традициях подлинных казачьих дипломатических посланий обращаются к султану с бранью и угрозами, называют его “худым свиным пастухом”, “поганым псом”, “скаредной собакой” (вспомним титулы султана из знаменитого письма запорожцев, написанного во второй половине XVII в.).

     Намерение израненных и увечных казаков основать монастырь, где игуменом станет атаман, а строителем — есаул,— не эффектная литературная концовка повести, а отражение подлинной ситуации: казаки действительно имели два монастыря, в которых, как правило, кончали жизнь члены этой военной корпорации.

     Наряду с лирико-поэтическими пассажами повести в ней, как в публицистическом произведении, политические вопросы занимают одно из главных мест. Взятие Азова казаками рассматривается не только как избавление Московского государства от набегов татар и турок, но и как предпосылка для окончательного разгрома Турции. В повести обнажены те социальные и политические противоречия, которые в предыдущих повестях азовского цикла еще не сформулированы. Во-первых, это вопрос о двойственном положении казаков, с одной стороны, защитников южных границ, с другой — беглых холопов, которых на Руси “не почитают и за пса смердящего”; во-вторых — противоречивая политика московского правительства, использующего военные силы казаков, но отказывающего им в открытой политической и дипломатической поддержке.

     “Поэтическая повесть” была написана в конце декабря 1641— начале января 1642 г. накануне созыва Земского собора и призвана была художественными средствами подкрепить политическую позицию казаков, тем более что участники казачьего посольства были лишены в Москве свободы передвижения и не допущены на собор. Они имели доступ только в Посольский приказ, служащие которого, вероятно, сыграли немалую роль в распространении казачьего сочинения.

     С большой долей определенности автором повести можно считать члена посольства, есаула и войскового дьяка Федора Ивановича Порошина. Этот грамотный, начитанный человек в прошлом был холопом крупного государственного деятеля Н. И. Одоевского. Возможно, именно на службе у Одоевского Федор Порошин приобрел знание литературы и писательские навыки, пригодившиеся ему в деятельности казачьего канцеляриста и писателя. 28 сентября 1640 г., в период подготовки обороны Азова, он написал царю отписку, в которой в довольно смелом тоне высказал соображения о необходимости помощи казакам со стороны Москвы и принятия Азова в царскую вотчину. Отписка вызвала гнев царя. В феврале 1642 г. после решения правительства относительно судьбы Азова Федору Порошину не разрешили вернуться на Дон. Припомнив ему старые вины, царь указом от 21 февраля лишил его царского жалованья и сослал в Сибирь.

     “Поэтическая повесть” довольно часто встречается в древнерусских рукописях, ученым известно более двадцати ее списков.

     Последней в ряду Азовских повестей стоит “Сказочная повесть”. Она создавалась в 70—80-х гг. XVII в., когда донское казачество перестало быть военной корпорацией относительно равных и свободных людей. Оно разделилось на зажиточных низовых и “голутвенных” верховых казаков. Повесть получает название “История о Азовском взятье и осадном сидении от турского царя Брагима донских казаков, атамана Наума Васильева и есаула Ивана Зыбина с товарищи лета 7135 (1627) году” (дата ошибочна). Автор “Сказочной повести” использовал некоторые мотивы “Исторической повести”, ввел в нее большой фрагмент из “Поэтической повести” и дополнил эту литературную основу большим количеством легенд, устных преданий, песен, почерпнутых из казачьего фольклора. Прологом служит история пленения дочери азовского паши, предназначенной в жены крымскому хану Старчию, за которую казаки получают большой выкуп. Казаки берут Азов хитростью, проникнув в город под видом купцов, спрятав в возах вооруженных людей (этот мотив встречается в песнях о Степане Разине). Рассказ об осаде Азова насыщен множеством занимательных эпизодов: о казачьих вылазках, когда они, переодетые в турецкое платье, проникают во вражеский лагерь и убивают крымского хана Старчия; об устройстве механизма, с помощью которого осажденные таскают на городские стены подкапывающихся под них турок; о гибели есаула Ивана Зыбина, тело которого турки привязали к коню и о котором плакала его жена-турчанка. Большинство эпизодов — несомненный вымысел, но часть из них соответствует действительности и известна из воспоминаний участников осады.

     Как и в ранних повестях, в “Сказочной повести” фигурируют небесные силы — Иоанн Предтеча и Богородица; их вмешательством и объясняется внезапное бегство турок из-под Азова. Казаки, покинув Азов, основывают монастыри Иоанна Предтечи и Николая Чудотворца, ставят на Дону три города. Повесть могла быть написана как в Москве, так и на Дону. Она не преследовала каких-либо злободневных агитационных целей, а была скорее беллетристическим произведением, близким к вымышленным повестям нового времени.

     Повесть известна в пяти списках, три из которых датируются XVIII и даже XIX в.

     Изд.: Орлов А. С. 1) Исторические и поэтические повести об Азове: Тексты.— М., 1906; 2) Особая повесть об Азове 1637—1651 гг. / К изд. пригот. и объяснил А. Орлов (Б. М.).— М.,— 1907; Повести об Азовском взятии и осадном сидении в 1637 и 1642 гг.: “Историческая” повесть о взятии Азова в 1637 г., “Поэтическая” повесть об Азовском осадном сидении 1642 г., “Сказочная” повесть об Азовском взятии и осадном сидении / Подг. текста, ст., археографический обзор, коммент. А. Н. Робинсона // Воинские повести Древней Руси.—М.; Л., 1949.—С. 47—112, 166—243, 306—331; Повесть об Азовском осадном сидении / Подг. текста, ст. и комм. В. В. Митрофановой; Перевод Ю. С. Сорокина, Т. А. Ивановой // Русская повесть XVII века.— Л., 1954.— С. 54— 73, 215—234, 366—375; Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков / Подг. текста и примеч. О. В. Творогова // Изборник (1969).--С. 550—566, 772—774; Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков / Подг. текста Н. В. Понырко; Коммент. О. В. Творогова // ПЛДР: XVII век.—М., 1988.—Кн. 1.—С. 139— 154, 623—624.

     Лит.: Робинсон А. Н. 1) Поэтическая повесть об Азове и политическая борьба донских казаков в 1642 г. // ТОДРЛ.- 1948.— Т. 6.— С. 24—59; 2) Жанр “Поэтической повести” об Азове // ТОДРЛ.— 1949.— Т. 7.- С. 98—130; Адрианова-Перетц В. П. Повести об Азове // История русской литературы.— М.; Л.. 1948.— Т. 2, ч. 2.— С. 257—270; Каган М. Д. 1) Повесть об Азове историческая // ТОДРЛ.— 1988.—Т. 41.—С. 48—49; 2) Повесть об Азове особая; Повесть об Азовском взятии и осадном сидении сказочная; Повесть об Азовском осадном сидении документальная; Повесть об Азовском осадном сидении поэтическая // Там же.— С. 106—111.

М. Д. Каган