|
ПОВЕСТЬ О ПЕТРЕ, ЦАРЕВИЧЕ ОРДЫНСКОМ — повесть, посвященная основателю Ростовского Петровского монастыря, ордынскому царевичу, племяннику хана Берке, принявшему христианство и перешедшему на службу к ростовскому князю. Завершается П. семейной хроникой рода царевича Петра — его детей, внуков и правнуков. Датировка П. определяется исторической и политической обстановкой Ростовского княжества, нашедшей отражение в самой П.; создание ее следует относить к 70—80-м гг. XV в. Написана была П. в Ростовской земле, имевшей в XIV — XV вв. богатую литературную среду. Имя автора П. остается неизвестным; на основании содержания П. можно полагать, что он был близок церковной среде и мог входить в число иноков Петровского монастыря. П. представляет собой оригинальное произведение древнерусской литературы, отличающееся художественным своеобразием. Хотя в большинстве древнерусских рукописей оно называется “Житием блаженного Петра царевича”, по своему содержанию значительно отклоняется от агиографического канона. В основу П. положена легенда об ордынце — основателе монастыря или церкви, этот тип легенды в сложившемся виде стал существовать на Руси с XV в. При написании второй части П., судя по всему, были использованы летописные записи, ведшиеся при Петровском монастыре. В целом произведение можно рассматривать как сюжетно развернутую генеалогическую легенду. Литературный талант автора П. проявился прежде всего в том, что он сумел органично объединить названные источники. На первый взгляд кажется, что рассказ строится только путем нанизывания в хронологической последовательности событий из жизни рода царевича Петра. Однако эта хронологическая подборка сочетается с рядом достоверных фактов из истории Ростовского княжества в пределах от 50-х гг. XIII в. до 20-х гг. XIV в. Кстати, следует отметить, что в исторических документах не упоминаются ни имя самого Петра, ни имена его потомков. Не менее интересным авторским решением является достигнутая сюжетная взаимозависимость разных частей произведения, при этом увлекательность повествования определяется наличием сложных ситуаций, повторяющихся “сильных деталей”. Автор свободно включает в свой текст цитаты из Священного писания. Крещенный ростовским владыкой Кириллом, царевич Петр ревностно соблюдал православные обряды. Однако он не оставил привычки к царским “утехам”: ездил с ловчими птицами охотиться на Ростовское озеро. Однажды после охоты царевич уснул на берегу озера. Вечером его разбудили “два мужа светла, сущу акы солнце”, которые вручили ему два кошелька с золотом и серебром и велели обменять монеты на иконы, затем отнести их к владыке. Петр, обменяв монеты на иконы, принес их в епископию, поставил их перед владыкой Игнатием и князем, “поклонися до земли и рече: “О, владыко, Петр и Павел, Христова апостола, посласта мя к тебе, да устроиши церковь, идеже аз спах при езере, а се ти есть знамение их”. На следующий день после службы владыка Игнатий, князь и все горожане проводили иконы “до места, идеже спа Петр”. И на этом месте соорудили часовню. Таким образом, по промыслу Божию и с апостольской помощью здесь был создан Петровский монастырь. Сюжетно обусловлена в произведении также и мысль о праве потомков Петра и монастыря на земли, приобретенные царевичем Петром возле Ростова. Ростовский князь, проникнувшись дружескими чувствами к царевичу Петру, сам предложил выдать грамоту на подаренные ему земли возле Ростовского озера “противу дома святых апостол”. И в дальнейшем эта грамота сыграет не последнюю роль в тяжбе между потомками Петра и ростовскими князьями. Неоспоримость прав потомков Петра на земли, записанные в грамоте, доказывается в П. остроумным решением спора о ловле рыбы в озере; ханский посол предложил ростовским князьям снять воду с земли, которую они считают своею. Спор завершается в пользу потомков Петра: “И присуди по земле и воду внуку Петрову Юрию посол царев: “Како есть купля землям, тако и водам”. Симпатии автора на протяжении всей П. явно на стороне Петра и его потомков. П. была написана не только для прославления Петровского монастыря и его основателя, но и с целью утвердить права на земельные угодья потомков Петра и монастыря. По отношению к ростовским князьям автор П. проявляет несколько недружелюбное и пренебрежительное отношение. Это позволяет считать, что произведение должно было быть написано в то время, когда ростовские князья теряли свою власть, а Москва все больше и больше овладевала ростовскими землями. Любопытно обратить внимание на следующую особенность П.: в ней ни разу не назван ни один ростовский князь по имени. По летописям и документальным материалам хорошо известен князь Борис Васильевич, который при Кирилле (ум. 1262), епископе ростовском (после 1237 г.), стал ростовским князем и скончался только в 1278 г.; известны имена его внуков и правнуков, о которых говорится во второй части П. Возможно, это тоже своего рода выражение пренебрежительного отношения автора к ростовским князьям. Напротив, ростовским владыкам в П. оказывается большое внимание. Упоминание их имен и позволяет связывать описываемые события с конкретной исторической обстановкой. В П. также названы по именам внуки и правнуки Петра, однако достоверность их нельзя проверить. При рассмотрении описываемого в П. соотношения между князьями и потомками Петра и известными датами жизни упомянутых в П. исторически достоверных лиц легко устанавливаются хронологические несовпадения. Поэтому надо признать, что автор П. пользовался письменными источниками, повествующими о церковной жизни Ростовской епархии в XIII—XIV вв., и совершенно вольно передавал историю династии ростовских князей, не привлекая документальный материал. Кроме Основной (близкой оригиналу) редакции П., известны четыре более поздние: 1) Минейная, в составе Великих Миней Четьих митрополита Макария; 2) Особая, составленная Афанасием Каркиным в 40-х гг. XVII в.; 3) Проложная, известная по Прологу 1661—1662 гг.; 4) Житийная, составленная Дмитрием Ростовским.
Изд.: Повесть о Петре, царевиче Ордынском / Подг. текста, ст. и примеч. Скрипиля; Перевод Б. А. Ларина // Русские повести XV—XVI веков.— М.; Л., 1958.— С. 98—105, 266—275, 430—440; То же / Подг. текста и перевод В. В. Кускова // Древнерусские предания (XI—XVI вв.).—М„ 1982.—С. 142— 160, 352—353; То же / Подг. текста и комм. Р. П. Дмитриевой; Перевод Л. А. Дмитриева // ПЛДР: Конец XV—первая половина XVI века.—М., 1984.—С. 20—37, 667—671.
Лит.: Ключевский. Древнерусские жития.—С. 38—43; Дмитриев Л. А. Сюжетное повествование в житийных памятниках XIII— XV веков // Истоки русской беллетристики.— С. 244—251; Белякова М. М. 1) Некоторые наблюдения над отражением исторических фактов в “Повести о Петре, царевиче Ордынском” // Литература Древней Руси: Источниковедение.— Л.. 1988.— С. 77—81; 2) “Повесть о Петре, царевиче Ордынском” в историко-литературном контексте (к вопросу о датировке произведения).— ТОДРЛ.— 1993.— Т. 46.— С. 74—87; Дмитриева Р. П. Повесть о Петре, царевиче Ордынском // Словарь книжников.— Вып. 2. ч. 2.— С. 256—259.
Р. П. Дмитриева |